Лорд. Небесные дороги - Страница 103


К оглавлению

103

Служивый поплелся было к ней, но в трех шагах резко остановился.

– Чего застыл? Не бойся любезный, не укушу. Я до вашего брата уже лет сорок как не охоча.

Царьков же решил действовать от противного. Поскольку приближаться к вороху тряпья действительно было противно, Леонид провоцировал стражу. Ему даже захотелось предложить себя обыскать, но сдержался – вдруг мужик окажется извращенцем с наклонностями токсикомана?

– Малец, твоя бабка?

– Не-а, – ответил возничий. – Моя в деревне. Это ее сестра, в гости едет.

– Бумаги у нее при себе?

– Баб Малония!!! – закричал «внучатый племянник» что было мочи. – Документы просят!

– Ты чего орешь? – вздрогнул охранник.

– По-другому она не слышит.

– Писулька? Конечно, имеется. На-кась. – Пассажирка протянула бумажку в сторону охранника.

Телегу окружили два рыжих и один черный пес. Рыжие постоянно чихали и воротили носы, потом не выдержали и отскочили в сторону. Третий же продолжал принюхиваться.

Привратник не рискнул приблизиться ни на шаг. Он со злостью взглянул на мальчишку и гаркнул:

– Живо передай бумаги!

После проверки документов стражник вознамерился сделать то же с багажом пассажирки и приказал разгрузить телегу.

– Я бабу Малонию сам не сниму. Ее на повозку втроем сажали.

– Старуху не тронь. Тряпье выбрасывай, потом обратно закинешь.

«Так я и знал, – мысленно досадовал Царьков. – Еще ни одна идея Варио не осуществлялась без проблем. И что теперь делать? Показать всем, насколько я не женщина?»

Дикинио тем временем, бормоча под нос что-то нечленораздельное, начал неохотно вытаскивать вещи.

«Ну ладно, я вам сейчас устрою. Вы у меня надолго запомните, как старушек обижать!» – рассердился Леонид.

– Люди добрые! Что же делается?! Грабят, бесстыдники! Среди бела дня грабят! Последнее отбирают. – Царьков попытался вспомнить все подходящие случаю причитания. Минут пять он не умолкал, проклиная стражников, затем переключился на исполнителя их воли. – А ты, охальник, чего вздумал?! Бесстыдным демонам помогаешь бабушку со свету сжить? Прекрати немедленно. Я все сестре расскажу – такую порку задаст, век помнить будешь!

– Дяденька, меня дома точно убьют. Вы еще моей родной бабки не видели.

– Работай быстрее!

Стражник отошел от горластой старухи, поскольку аромат разбросанных вещей распространялся все дальше и дальше. Даже черный пес – и тот был вынужден отойти от телеги.

«Бабка» продолжала истерику, готовясь перейти от слов к делу. Неизвестно, чем бы все кончилось, если бы к воротам в это время не направилась другая повозка, а точнее, сразу несколько. Привратник, заметив торговый караван, резко подобрел, предчувствуя крупный куш. Купцы всегда старались выбраться из города побыстрее, а за скорость досмотра взималась дополнительная плата.

– Так, пацан, чтобы через минуту духу твоего тут не было!

– Спасибо, дяденька!

Тряпки мигом вернулись на повозку, кляча с трудом стронулась с места, и беглецы оказались за воротами. Преодолев милю, старая кобыла сбавила ход.

– Я же говорил, у нас все получится, – выбрался из тряпок Варио.

– Хорошо караван подоспел. Иначе…

До тех пор пока назойливый кобель не перестал лаять, провожая скрипучую «карету», Царькова не покидало ощущение, что за ними кто-то пристально наблюдал и после выезда из города.

Он был недалек от истины. Мужчина в сером плаще, прибывший в город накануне днем, взглядом провожал телегу, пока та не исчезла из вида. Потом он достал лист бумаги и принялся писать: «Госпожа, черный пес долго преследовал повозку со старухой и внуком. Обыск ничего не дал, правда, стражник не пожелал копаться в ворохе вонючего барахла, перепоручив работу пацану. Лошаденка едет медленно, нагнать не проблема. Жду указаний. Давкизо».


Пару миль лошадка еще продержалась, но потом встала, будто напоролась на невидимую стену. Дикинио погладил клячу по морде и протянул сухарь, надеясь, что старушка клюнет на угощение, однако та лишь вздохнула и рухнула наземь.

– Приехали! – грустно сообщил малец.

Царьков давно хотел покинуть повозку, но его удерживал пернатый, опасаясь, что кто-то может их увидеть, да и сейчас Варио не хотел отказываться от езды.

– Пусть парнишка впряжется. Путь как раз с горки, тут много сил не потребуется.

– Ну уж нет! – возмутился Леонид, которому давно хотелось избавиться от ароматных вещей старухи. – Считайте смерть лошадки сигналом Наднебесного, который велит нам покинуть дорогу и шагать дальше своим ходом.

Он начал подниматься, но тут не выдержала телега. Задняя ось переломилась пополам, и «бабку» вместе с барахлом и одурманенным рингуном выгрузило прямо на пыльную дорогу. Животное с трудом поднялось на лапы и, пошатываясь, направилось к ближайшим зарослям.

– Дикинио, вот нож, освободи мой шест, – велел мужчина, вручив ему чирхазский кортик, а сам взял торбу и направился переодеться.

Дорогу, по которой они двигались, окружали заросли кустарника. Царькову они напоминали шиповник, правда, без колючек, но плоды были той же формы, разве чуть крупнее.

Избавившись от ненавистного платья, Леонид выбросил собственные брюки и рубаху, пропитавшиеся дурным запахом, затем голышом отошел от старых вещей и новые надел уже в другом месте. К нему прибежал Щен. Торчавший из его зубов пук травы сразу привлек внимание человека.

– Что это у тебя? – спросил он.

Зверь отбежал на пару метров и остановился, приглашая следовать за собой.

103